Знакомство: криминальный элемент Вовчиг. Авторская колонка Алексея Лукашевича

Опухшая морда помятого лица еле поместилась в осколок зеркала, который Вовчиг прибил у изголовья накануне.

«Нда, опухлость она такая… опухлость» — молвил Вовчиг философским тоном.

Морда лица перестала помещаться в отражении после того как он потерял почку. Потерял по глупости и наивности. Подвела чуйка. Вспоминать не хотелось…

Два дня назад, в субботу, 5 октября 2025 года ему стукнуло жизнью, по всему телу стукнуло, со всего размаху, ровно 36 лет.

Проснувшись, Вовчиг потянулся и уперся ногами в дверь свой однушки. Он был собственник своего личного жилья в 8 квадратов, мог себе позволить кровать и умывальник. И ему позволено с гордостью носить звание «налоговый плательщик» за эти квадраты, чувствуя толику равноправия с богатеями, живущими в помпезном районе «Еланка».

Часы древнего смартфона показывали начало восьмого. Натянув носки поверх хорошего, китайского трико, в майке, Вовчиг направился исполнить утренний долг перед организмой.

Туалет-трансформер ихнего… ох, евонного МКД (многоквартирного жилого дома) был в конце коридора и рассчитан сразу на 34 квартиры. С туалетом все было проще. А вот помойка… помывка жителей происходила согласно графика, раз в 5 дней. За этим строго следил надзиратель из соседнего барака, выдвинутая на общественные начала собранием жильцов еще в 2020 году, сразу после вхождения царя на престолешницу, и никак не задвинутая взад.

Назвалось это — «энергосбережение». Лампочки в 25 киловатт, сеансовая подача воды, слегка теплые батареи — все во имя развития экономики страны, которая каждый квартал достигала очередное «дно».

Горячая вода все еще была в дефиците, страна никак не смогла оправится после разрухи и Брежневского застоя уже более 40 лет. Довел генсек ее до ручки, ох довел, паршивец. Перестройка ревела натужно пятый десяток, переваривая в своем чреве поколения за поколениями. И вся жизнь Вовчига прошла через этот водоворот событий и испытаний.

«Все коммунисты были виноваты» — периодически пенял Вовчиг, вспоминая передачу «Итоги», где этот тезис звучал регулярно, — «коммунисты и иноземцы, желающие задушить молодую и перспективистую монархию».

Завтрак прошел в спокойной обстановке. Соседи, которые любили размножаться по ночам, мирно сопели за перегородкой. Таджики сверху, приехавшие на остров по весне, еще не ложились. Они всем семейством разгружали вагоны на тупике у оптовой базы господина Бандитова.

С другой стороны была стена на улицу. А снизу, снизу только крысы в подвале попискивали. Дом был новый, по переселению из ветхого и аварийного. Подвал евоный был просторный. Село Ближнее как раз и было тем анклавом куда выселяли жителей города Северный, освобождая центр города для более успешных в этой жизни людей.

Завтракать особо было нечего. Вовчиг, для того что бы попить морковного чаю, клал на умывальник кусок фанерки и смотрел утрешние новости ОСТВ. Талоны на минтай закончились еще неделю назад, в желудок потекла тепловатая жижа.

Всеобщую телесистему, основанную на неограниченной трансляции аналогового сигнала, уже давно отменили. Еще при президенте.

Региональная Комиссия по соблюдению морали в обществе (КСМО), в подчинении которой находились ФБР, министерство пропаганды и операторы телевещания, строго подходила к вопросу о нелегальном использовании альтернативных телеканалов. Участковый инспектор, раз в месяц, проверял наличие пломбы. Тревожно пахло перегаром от инспектора. Тревожное было и само время. Аэростаты супостата периодически залетали в подвоздушное, пространственное поле страны и транслировали чистую ересь. Никто ее не слышал и не видел, однако ересь она и есть ересь. Кто бы сомневался.

Хотя…ушлых негодяев эти меры не останавливали. За 2−3 минималистические зарплаты (в рассрочку) грамотный жулик брался установить в телевизор беспроводную коробочку, которая позволит принимать вражеские трансляции. Там, на этих каналах, специально обученные люди, прошедшие подрывнические курсы, демонстрировали падающий уровень жызни, дорожающие продукты питания, грязь и разруху на улицах его родного гетто, где проживает основная масса народонаселения нефтегазового региона. Тем самым подтачивая саму основу курса на оптимизацию, диверсификацию и интеграцию.

В отечественных же, утренних новостях, приятный и дружелюбный местный диктор, в блестящем пижмаке от известного кутурье «Кроликоф и Ко», почёсывая бородку, вещал о новых коровах, роботах-доярках, о льготах на налоги крупным олигархам, о сниженных кредитных ставках для сапожников и портных, о развитии сети торговых центров единственного депутата, о том, как много стало мяса на прилавках и как успешно отстраивают дома для тех, кто живет еще в советских бараках. Бюджет набирал социальные обороты.

(«Тыдыщь» — рука привычно метнулась об стену, прихлопнув жирного таракана, таракан тащил баранку в челюсти и не ожидал подлянки от соседа.)

Финалом новостей стало известие о выпуске нового Дупль-фона, полностью отечественной сборки из северокорейских комплектующих.

«Заправлены ракеты в космически планшеты…» — бубнил себе под нос Вовчиг, ничуть не считаясь с расхождением текста его песни с первоисточником.

Налог на безработицу, эта проблема его больше волновала, чем телеящик за решеткой на стене, под потолком. Смотрел он его редко, а вот бегать от кредиторов приходилось все чаще и чаще. Причем, к «борцам за чистоту кошелька» со стороны тех, кто жертвует тебе на каждом углу по пять тысяч за данные паспорта, присоединились те, кто наполняет бюджет за счет невыплаченных криминальным элементом различных налогов.

Количество налогов множилось, росло и число отделов, каждый из которых отслеживал должника по налогу на грибы, на хворост, на рыбную ловлю, на бездетность и на детей, на стиральную машину и на квартиру.

За маленьким окном мерцал баннер: «Заплати долги и спи, пока, спокойно». На картине баннера была изображена пышногрудая шатенка, с короткими ногами, одетая в широкий пояс под названием «юбка». По мнению психологов, именно этот образ коротконогой дивы способен вызвать жалость и сподвигнуть расстаться с деньгами тех, кто вознамерился идти в магазин за курткой сыну или колготами дочке.

«Мммм…» — Вовчиг схватился за бок… свежий операционный шов еще болел. Почка осталась в одиночестве, скучала и потому выражала недовольство всему организму.

Операции по удалению почки и возмещению части недоимки по налогам предшествовал банальный и досадный просчет самого Вовчига. Говорил пацан-сосед: «не ходи болван в супермаркет, тамошние камеры слежения подключены к системе распознавания лиц должника, иди к Ахмеду на рынок…».

Не послушал. Пока покупал соль и спички, пока расплатился, (странно что кассир три раза сдачу считала, время тянула?) его на выходе принял спецназ Службы Борьбы с Должниками (СБД) и, затянув одноразовые браслеты, незамедлительно увез в ближайшую, дежурную клинику. Обычно изымали почку, что и случилось на этот раз. Близорукие глазницы донора-неудачника, пораженные восьмифазным коньюктивитом, уже никого не прельщали.

Трансплантология не спасла от долгов полностью. Согласно данным сайта «Имперские услуги», на нем еще висел платеж за ЖКХ (фондом установлен новый софт в счетчик канализации, позволяющий рассчитывать смытые нечистоты через систему водоотведения) и транспортный налог на снегоступы. Снегоступы Вовчиг давно потерял в лесу, а выбраться в город и снять их с учета в центральном лесничестве не позволяла конспирация, схватят.

Осталось только одно — уйти с головой в криминал, собирая грибы и ягоды. Акцизный сбор за валежник и сухостой, собранный в чаще леса, был уже давно просрочен и реализовывать этот вид топлива было опасно даже на барахолке. Конкуренты вмиг сдадут. Этот вид малого бизнеса оказался блокирован для него.

Наняться на работу не представлялось возможным. СБД выкладывало в открытый доступ данные на всех должников, и работодатель просто шарахался от таких как он.

Крадучись, огородами он вышел на перрон. В репродукторе звучало «Боже царя храни» в исполнении поп-звезд современной эстрады. И, хотя, часть из них уже отпраздновала свой вековой юбилей, они еще могли и хотели петь… да и пели, собственно.

Свежий и жирный «бычок» сигареты, найденный на ступенях, оказался весьма кстати.

Итак, безработица. Считалось что Вовчиг, на шару, использует всю развитую систему здравоохранения страны и, потому, должен ее оплачивать в конце года в размере 36 тысяч рублей. Царские министры посчитали, по 3 тысячи в месяц — самое то. Деньги не большие.

Смущало одно, в последний (не крайний, как раз-таки в «последний») раз Вовчиг пользовался педиатром еще в детстве, 20 лет назад. Не в прямом смысле «пользовался педиатром», конечно предпринимал попытки излечится от хвори. С тех пор широко шагнули технологии и лечить себя уже не составляет труда. Смотришь по телеку о новом лекарстве, ищешь в интернете сколько таблеток его нужно съесть и каких таблеток необходимо докупить на случай осложнения кишок и прочей нечисти. И… все. Результат на лице.

Но, согласно государеву Указу, 3 000 рублев в месяц вынь да положи. А работы так и нет. Та что была еще не давно, не кормила совсем. На проезд в вагоне поезда до центра и обеды уходило больше, чем зарабатывал Вовчиг. Он постепенно ушел в минус и залез долги в последней надежде разбогатеть с зарплаты. Работал Вовчиг рабочим по установке все той же рекламы «Заплати долги.» на госконтракте.

По неопытности он пытался кушать мясо, наивно считая, что работяга, работающий на морозе и руками должен хоть как-то питаться и восстанавливать организму. Не совсем это было мясо, супнабор из курицы с местного птичника. Однако наваристый набор… был.

Все от неграмотности и чревоугодия. Органы статистики уже давно посчитали сколько пар носок Вовчиг должен износить за свою жизнь, просчитаны калории, кусочки селедочки, яичечко раз в неделю и сахар кусковой по выходным. Все по науке, не потакая желудку. «Прожиточный минимум» — называется. И обвинять ученых в том, что тебе не хватило зарплаты на покушать мяса — было верхом предвзятости и бунтарства.

За поворотом уже гудели колесные пары тепловоза. Собравшийся народ приготовился к традиционному развлечению: «Битва локтями в живот при посадке», которое уже никто не воспринимал всерьез, и оно как-то наскучило.

Вовчиг благополучно влез последним, дверь вагона, закрываясь, чуть было не оттяпав каблук его ботинка.

Наш герой ехал в город на собеседование. Он должен был пройти конкурсный отбор на должность муниципального дворника.

Лучи солнца приятно грели щетину и настроение было отменным. День задался уже с утра.

Вагон раскачивался в такт и Вовчиг был в предвкушении рассвета нового этапа его жизни…