Говорят, что весна. Я синоптикам верю на слово.
Ими честно заслужен пропахший апрелем сестерций...
И в порядке вещей, если с ритма сбивается сердце;
я люблю тебя, жизнь, даже если ты снова и снова...
Наше прошлое вряд ли потянет на статус былого;
и напрасно пером ты к чернильнице тянешься, Герцен.

Мы искали и ищем. И значит, однажды – обрящем.
Потому как весна. А весною нельзя по-другому.
Пусть журчат наши реки, покуда не впавшие в кому,
и стучит в наши двери умение жить настоящим,
вместе с теплым дождем и воздушным коктейлем пьянящим,
и с безродной тоскою, еще не набившей оскому.

Мы надеждой себя слишком долгие годы травили
и привыкли к манящему вкусу медового яда...
Уплывают, как дым, времена снегопада и града
в те часы, когда солнечный луч нас пронзает навылет.
На исходе привал. Лишь идущий дорогу осилит:
это лозунг для нас, для людей неособого склада.

Наши игры с тобой все никак не сверстаются в роббер,
в чем изрядная прелесть. Не время еще об итоге.
И, покуда застряли в пути погребальные дроги,
бес бушует внутри и грозит переломами ребер.

Пусть растает, как тучка на небе, дождинка на нёбе.
Мне не хочется знать, что написано там, в эпилоге.