Эпилог.
Продолжение доверительного разговора от Зловредного Клоуна.
На авансцену выходит Зловредный Клоун.
Зловредный Клоун. А-а, привет! Вы ещё здесь? Не разбежались? Надо же, - высидели до конца… Удивительно… А я успел пивка попить, для организма польза…
(пауза)
Размечтался… Это я себе… Думал, стоит мне только появиться перед вами, как все тут же, кинутся с расспросами: что, да как? Жив ли наш герой, погиб ли в рассвете сил от вражеской пули, так и не успев донести до читателей, всё, что желал… Мне, кажется, что вы хотите это знать? Да? Что ж, любопытство не порок… Но я зловреда, - я вам не скажу, хоть режьте меня на куски… вот такое я чудовище… (небольшая пауза)
Прошу всех успокоится! Не надо эмоций!
Голос из зала. Слушай, или говори, или вали со сцены… надоел колючка! Зловредный Клоун. О, - это уже диалог, как ни как… Но я вас разочарую - это и есть, самый, что ни есть, конец пьесы. Я сам выпытал это у автора за рюмочкой… хереса. Так что, не обольщайтесь, - кина не будет! Он не забыл дописать финальную сцену - это, как он изволил выразиться - чисто литературный ход. Мол, пусть на досуге поразмышляют о судьбе неизвестного сочинителя и других… Ну, надо же, радетель о чужом досуге… Да таких писателей и поэтов по всей Руси — пруд пруди, каждый второй… бумаги на всех не напасёшься… Впрочем, на мой взгляд, и сам автор не блещет талантами… явно не Шекспир, а всё туда же… Мы с ним в приятельских отношениях, выпиваем иногда вместе - но истина дороже! Тоже мне – художник… Сюжетец, явно подсмотренный в жизни. Можно сказать; нагло вырванная из контекста жизни неприглядная быль… Как он там назвал, пространственно-временной конти… Тьфу, ну напишут же — язык сломаешь. Я бы каждого автора, в качестве профилактики, заставлял бы самих заучивать собственный текст и громко и внятно произносить, перед столь уважаемыми людьми, как наша публика… короче, - континуум… как же, не дураки, поняли - содрал из жизни, где-то подсмотрел, чуть приукрасил, раздул - и готово! Одного не понимаю… по сюжету, живут люди на самом берегу моря, - почти санаторий… живут, открыто, радостно и светло, - завидовать надо! Почти идиллия… пастораль. Ну, выпивают… изредка, с кем не случается… жизнь. Но зачем, пусть объяснят мне добрые люди, надо было приплетать сюда этого писаку, прости Господи, - художника… Художник… Не самозвано ли? Если, кто и художник здесь – так это, уважаемые господа и дамы, ваш покорный слуга… Вы зря улыбаетесь… скажу, как на духу… даже, чуть приглушу иронию – я художник! Не верите? А вы попробуйте озвучить, оживить, хотя бы этот текст. Да так, что бы перед людьми стыдно не было… слабо? А я работаю, создаю – ваяю образ. Хотя честно и откровенно – это адов труд… Утром например я, беленький, пушистый зайчик на детском празднике, - ни на йоту не сфальшивишь – это дети, они раскусят халтуру мгновенно, а вечером здесь… во всей красе перед вами… А вас-то, тоже не проведёшь… знаю… Ну, ни какой личной жизни – одна ночь и то, короткая… Так кто выходит здесь истинный художник? Вот вы, к примеру, сумеете говорить только чистую правду всем персонажам прямо в лицо? То-то, - а я в этом, без ложной скромности, преуспел… Для меня это не стоит большого труда. Я даже не пытаюсь что-либо завуалировать, спрятать в тень – так и режу правду-матку… И ведь слушают, верят… сам удивляюсь, - ни града брани, ни шквала фруктов с гнильцой… всё проходит. А выйди сюда сам автор, я бы посмотрел, как он сумет вам, с этой сцены, прочитать всё, что нацарапал глухими ночами, при тусклом свете ночника… вот была бы хохма… умора… Тоже мне – Художник! Нико Пиросмани от литературы… это он сам себя так величает в припадке самолюбивой иронии… Да и вообще… (доверительно) мне иногда кажется, что с головой у него не всё в порядке… Судите сами, как-то в приватной беседе за кружечкой… не улыбайтесь… пива, я спросил его прямо в лоб, - если, как он утверждает, сюжет этой пьесы не имеет ничего общего с жизнью, то почему же он привязал действия достаточно точно к определенной местности… Сахалин… Монерон… Курилы… И что вы думаете, ответил мне этот, позволю усомниться, писатель… Бывал, мол в тех краях и ему очень понравились закаты… Понимаете - закаты! По моему - это уже диагноз… Ни любовную интрижку, ни гульбу в ресторане вспомнил — закаты… Умру с открытым глазом, не переживу… На первый взгляд и человек вроде не плохой, водку пьёт достойно, держит удар, не слабак - литр выдует в одного - и хоть бы хны… Хотя понимаю, ему с утра, когда так не хватает время ночью, не тащиться на работу, не влезать в чужую шкуру - кинул черновики в угол - и свободен - пей, гуляй… неделями… И где по вашему здесь справедливость?... А ему, видишь ли, их всех жалко… Чудило, себя бы пожалел… художник…
Голос из зала. Кончай мутить!
Зловредный Клоун. (оглядывая зал) Какое счастье, что не все ещё разбежались…
(пауза)
Это вы только здесь зрители, а там за стенами этого Храма Мельпомены, вы такие же актеры, как и я. Кто талантлив, кто бездарен - не мне судить, это уже привилегия Главного Режиссера и Автора (тычет пальцем вверх) Всемирного Спектакля под кратким названием — Жизнь…
(пауза)
Отступлю от надоевшего текста и добавлю, если позволите, пару слов лично от себя, вне навязанного амплуа… А может и все мы, не замечая за собой, как и Виктор Грунин, ходим лишь по самому краю настоящего, упиваясь свободой вседозволенности, ни мало не задумываясь об общем фоне, где мы все: как не дороги себе, как не любимы, - всего лишь малая, уж совсем незаметная часть целого… Я всматриваюсь в ваши лица, - и не надо, пожалуйста, неуместных улыбочек, ухмылок, - я то прекрасно понимаю, что некоторые из вас пришли сюда совсем не ради пьесы – себя показать, на других посмотреть… Вы прекрасно выглядите, уважаемые господа и дамы, - вы все просто прелесть! Но лично бы я на вашем месте, не мешкая, подал на автора в суд. Развелось сочинителей, ну ничего святого! Это надо ж, отвлечь столь большое количество занятых людей ничтожным сюжетом, а самому сбежать в буфет и дуть горькую до одури… одному… (доверительно) Он еще там… /пауза/ А-а, (машет рукой) впрочем, заходите, если есть желание… Вы здесь ещё и не такое увидите - театр - одним словом… Да, да - театр, уважаемые господа и дамы, где в отличие от жизни, всегда известен истинный автор и режиссер-постановщик — есть с кого при случае спросить…
Но знаете, если честно, от этой пьесы у меня в голове полный кавардак! Все перепуталось, переплелось… выдумка… явь… Ещё и автор изгаляется… на него у меня обида кровная; мало, что не выставился к премьере, ещё и ходы заумные придумывает… Аристофан, хренов. (доверительно) Накаркаю… Как бы в следующей пьесе, они на пару с режиссером, чего похлеще не выдумали… с них станется… Впрочем, если на чистоту, я и сам, без ложной скромности, на выдумки горазд… Не верите? Да, пожалуйста…
(пауза) Приходите, к примеру, вы завтра на спектакль «Страна негодяев», а вам на тарелочке… наган… И знай пали себе… красные, белые, зелёные… голубые. Патронов не жалеть! Всё оплачено… правда пока холостые… не доросли ещё, да и Актерский Профсоюз будет против… Или к примеру, возьмем эту пьесу… Пьют, наливают, гуляют, веселятся… А ты сидишь в шестом ряду, в горле пересохло… мучительно ждешь антракта… промочить горло… взбодриться… А если добавить новизны: Вышел на сцену, выпил с ребятами, посидел, поговорил и на место… Так всякий желающий. Всё по тексту, всё оплачено… А знаете, как иногда охота, плюнуть на всё, да хватануть стакан водки, кристально чистой, с ветераном застенок НКВД, - с Селевёрстовной… (вздыхая) Продать бы идею этому ло… автору, кругленькую сумму можно было содрать… Да ну, их всех, побегу сочинителя догонять. Да и успокоить надо, - не освистан… а может, рискнете, так, забавы ради… а…
Голос из зала. Сейчас, я его заткну!
Зловредный Клоун. Ну вот, - договорился… Ладно, не смею более задерживать. Идите по домам, одевайте привычные маски и живите… Только будьте осторожны! Ведь может случиться так, что этот недостреленый Грунин или похожий на него писака, живет рядом… подсматривает за действительностью… за вами, и, с любовью и иронией, вписывает вас в свои будущие пьесы, романы, рассказы… Прощайте! Я вас предупредил… (идёт за кулисы, перед самым уходом, повернувшись) Увертюра к настоящему?... А где это настоящее? Что это настоящее? Если категория времени - размазанный, вечно ускользающий миг в зыбких границах прошлого и будущего? Тогда и все прошедшее - увертюра. Здесь он не оригинален… Если категория истинного, так и того хуже. Это как видимый горизонт… Беги, иди быстрым шагом, ползи на карачках — он всё впереди… не досягаемый, не доступный… Не тронешь рукой, не стукнешься лбом… Фата - Моргана, - зовущий мираж… (задумывается, пауза) О чём это я? Пил бы поменьше, да дописывал пьесы и не вводил бы добрых людей в искушение самим домысливать… Может всё и не стоит и выеденного яйца; проще простого… Выстрелили из хулиганских побуждений, из самодельного ствола, из проходящего поезда в единственное освещённое окно… и всё. Тоже мне, детектив… Погиб Максим, да Бог с ним. Никогда его именем не назовут улицы и пароходы, никто не кормился от его дел… Значит,- забвение… ни листочка, ни странички - всё утеряно и использовано не по назначению…
(пауза)
А мне Валерию жаль, чисто по человечески жаль… Счастье оказалось столь коротким - так, - антракт между двумя балетами… Она любила Виктора…
(пауза)
Я думаю; он всё же погиб… иначе не стыковочка с реальностью…
(уходит)
Конец.
29 Октября 2006 года, с. Никольское.