Защита виновного - почему приставы не помогут пострадавшему получить компенсацию

В свое время в журналистике был модным прием — корреспондент подробно, поэтапно рассказывал, как устроено производство, или брал какую-то проблему и пошагово объяснял, что делать в случае ее возникновения.

Можно считать этот текст статьей из разряда «хозяйке на заметку» в случае, если вы попали в ДТП по вине мигранта-таксиста, пострадали, выиграли суд и пытаетесь с помощью приставов взыскать с виновника компенсацию ущерба.

Спойлер — ничего у вас не получится.

В июле 2014 года южносахалинец Сергей Кириченко попал в аварию. Возвращался вечером из спортзала и в районе Сити Молла в его Ssang Yong Action врезался таксист на Renault Fluence. За рулем Рено сидел гражданин Кыргызстана Рыскул Аязов. Авария была страшной. Обе машины полностью разбиты. И таксист, и Сергей попали в больницу. Оба с многочисленными переломами, черепно-мозговыми травмами. Таксист и вовсе оказался в реанимации, в критическом состоянии.

Кириченко лежал в больнице, еще несколько месяцев восстанавливался дома. Из-за переломов грудины и лодыжки долго не мог вставать. А когда, наконец, стал ходить, отправился заниматься оформлением документов для страховой.

Вина таксиста даже не оспаривалась — он вылетел на встречку и врезался в корейский кроссовер Кириченко. Эксперты оценили ремонт машины Сергея в 531.316 рублей. Но делать его не советовали. Восстановлению машина подлежала только теоретически. Страховая выплатила Кириченко 120 тысяч рублей. Оставшиеся 400 тысяч он должен был взыскивать с компании «Перевозчик-2», которой и принадлежала машина.

И вот тут внезапно оказалось, что таксист не работает в фирме, а арендует у нее автомобиль. Он долгое время представлялся, как штатный сотрудник компании, фирма была ответчиком по иску, но на одно из судебных заседаний руководители «Перевозчика-2» принесли договор от 1 мая 2014 года, в котором значилось, что компания за мигранта-лихача не отвечает. Она его, как внезапно оказалось, не нанимала, а просто сдавала ему в аренду свое авто. «Перевозчика-2» исключили из числа ответчиков. Кириченко оставалось адресовать претензии кыргызстанцу. Суд Сергей выиграл. С Аязова постановили взыскать 445.629 рублей и 16 копеек. Оставалось их получить с человека, который не имеет на Сахалине недвижимости, а после аварии остался еще и без работы. Аязов, по его словам, от последствий ДТП так полностью и не восстановился, пройти медкомиссию и устроиться водителем не мог по здоровью и перебивался, работая дворником.

В сентябре Кириченко пришел с постановлением суда к приставам. Именно они должны были обеспечить выплату денег. По закону требования должны быть использованы в двухмесячный срок со дня возбуждения исполнительного производства. Впрочем, закон также говорит, что исполнительное производство может быть приостановлено в связи с розыском имущества должника, или его самого. На практике это означает, что дело может тянуться сколь угодно долго.

Время от времени Кириченко ходит на приемы к приставам. По его делу сменились за эти два года уже три исполнителя, но суть не меняется. Найти Аязова приставы не могут.

«При неоднократных выходах по адресу, указанному в исполнительном документе, установлено, что должник по указанному адресу не проживает». Получается, приставы искали-искали Аязова, ходили-ходили к нему домой и не нашли. Но Аязов не скрывался. У него тот же номер телефона, что и был. И этот номер есть и у приставов… Сергей Кириченко с Аязовым неоднократно встречался, последний раз в мае.

Получается, обычный человек может найти должника, а специально обученные приставы — нет?

Приставы не могут найти не только самого виновника аварии, но и его имущество. А оно есть. За Аязовым числится «Тойота Камри» 1992 года. Приставы установили человека, который использует машину по доверенности, внесли запрет на регистрационные действия, арестовали и оставили на «ответственное хранение» тому, кто на нем ездил. А потом внезапно оказалось, что и имущество, и его «ответственный хранитель» исчезли. И пристав-исполнитель, разумеется, сразу внес постановление о розыске арестованного имущества. Но вот ищут ли его? Да кто же знает. Зато постановление имеется. Процедуры соблюдены.

Нельзя сказать, что приставы совсем ничего не делают. В конце 2016 года они выяснили: у должника имеется еще «Хонда Фит» 2002 года выпуска.

«Однако установить местонахождение данного автомобиля должника судебному приставу-исполнителю не удалось, ровно, как и объявить его в розыск, ввиду отсутствия заявления от взыскателя о розыске имущества должника».

Но такой нюанс — о Хонде сотрудники УФССП по Сахалинской области сообщили в ответ на запрос редакции. О существовании второго автомобиля, принадлежащего Аязову, Сергей Кириченко узнал от нас. Почти год приставы не удосужились рассказать ему о машине, хотя в управление он за это время ходил много раз. Но при этом «Хонду» не ищут потому, что взыскатель не написал заявление.

Ну, собственно, вот и все итоги двухлетней истории. Вы можете быть законопослушным водителем, но это не убережет вас от лихача. Вы можете нанять юриста, выиграть суд, но это не поможет вам получить положенное, потому что даже если ваш должник будет обладателем двух автомобилей, один из них приставы найдут и потеряют, а второй даже не будут искать.

Закон защищает таких, как Рыскул Аязов.