Все новости

    "Нищие и нуждающиеся – разные понятия". Представители трёх конфессий о благотворительности

    Нищие и церковь уже долгие годы неотделимы друг от друга. Неиссякаемый поток прихожан приносит стоящим на паперти неплохие деньги, а вот на что эти суммы тратятся — вопрос другой. На лицах многих из них ясно читается алкогольная зависимость, да что на лицах. Чтобы подойти к православному храму приходится порой задерживать дыхание, потому что запах перегара у врат стоит нестерпимый. Католическому и протестантскому приходам повезло больше — поток людей не такой большой и ждать милостыню под их дверями людям не выгодно.

    И всё же не все нищие относятся к этой категории. О том, как церковь помогает по-настоящему нуждающимся, мы побеседовали с представителями трёх христианских конфессий и узнали много нового.

    Католичество. Не всё хорошее хорошо заканчивается.

    Приход Святого Иакова, отец Томаш Рафалак.

    Благотворительность — это неотъемлемая часть христианской жизни, христианской веры. И каждый верующий должен, во-первых, обращать внимание на нуждающихся вокруг него, на братьев и сестёр в вере, а потом на остальных. Потому что неуместно помогать всему свету, но не замечать своих близких. Мы стараемся поддерживать друг друга. Если мы видим, что среди наших прихожан есть люди, нуждающиеся в материальной поддержке или не только, мы обязательно приходим на помощь. Бывает, что человек просто одинокий, И ему нужно что бы с ним пообщались, навестили, может даже помогли убраться. А во-вторых, это благотворительность…

    У нас пару лет существовала так называемая столовая, куда три раза в неделю приходили поесть люди. Но мы столкнулись с такой же проблемой, как в православном храме. Грубо говоря, люди приходили, не все конечно, закусить, а потом шли дальше выпивать. Это место было для них чем угодно, но только не церковью, где люди молятся. Они не понимают, что это святое место, и территория храма тоже к этому относится. Что не надо хотя бы мусорить и вести себя нужно прилично, приходить в трезвом состоянии. Но их это уже не волновало.

    Есть люди, которые действительно обращаются за помощью в плане одежды, продуктов. Этим делами занимаются в основном наши сёстры Матери Терезы. Но если ко мне человек приходит и просит того же, я помогаю, но только не деньгами.

    Называют разные суммы, даже тысячи, говорят «мне нужно пять, десять, пятьдесят». Было такое, человек попросил 30000р. На билет в Москву. А я отвечаю «Откуда я вам возьму?» Или другой говорит «мне негде жить», отвечаю «не могу вас принять, мы не гостиница» (прим. Ред. — в Сахалинском приходе св. Иакова всего одна келья). Это, конечно, печально. Когда человек действительно нуждается, его жалко, хочется ему помочь. Но как помочь, тут у меня возникает много вопросов.

    Денег я не даю никому, а если человек говорит «я хотел бы получить мешок продуктов», прошу помочь подмести территорию, снег копать зимой. Мало кто соглашается на самом деле. Им хочется сразу, быстро и без личностных затрат. Я, конечно, всех нуждающихся в лицо не знаю, но многих помню, и многие из них постоянно находятся в «хорошем настроении», а к нам приходят, когда им уже действительно не хватает на еду или выпивку, скандалят у порога.

    Столовую закрыли от того, что люди стали плохо себя вести. Они даже поселились вокруг храма. Я общался со многими жителями нашего района, которые говорили «вы нас простите, конечно, дело хорошее — столовая, но они у вас закусывают, а потом идут к нам в подъезд. Костры, выпивка, веселье». Вот поэтому. Причём даже сами бомжи называли наш район «район Люкс». Потому что у нас «бесплатная кормёжка» три раза в неделю. И проблем было очень много в этом плане. Им всё равно было, что это территория храма. Кусты — это туалет, церковь — это место, где можно загорать прямо на ступеньках в летнее время, ну и удобно можно присесть на газоне или даже в огороде, и выпивать дальше.

    У нас немного людей помогает при храме. До позднего вечера тут продолжался «праздник». Были моменты, что закусить приходило больше ста человек. Большинство из них в нетрезвом виде. И потом они шли дальше. Нигде не работают. Мы даже предлагали им: «Давайте мы вам поможем, не то что бы работу найдём, но через своих знакомых, где работа есть, туда отправим, чтобы вы сами зарабатывали себе на жизнь». На что многие прямо отвечали: «Не-не-не, работать не будем».

    Я не хочу никого осуждать, говорить, что все так поступают, но такие ребята больше всего заметны. Было такое, что эти граждане приходили ночью, стучались в двери.

    Я могу понять баннер у Воскресенского собора в том плане, что деньги в данном случае не являются помощью. Это могут подтвердить многие, живущие вокруг храма: многие люди сразу от прихода отправляются в магазин, и там покупают далеко не продукты и не одежду.

    В плане благотворительности крупных мероприятий у нас уже нет. Раньше была постоянно открыта столовая, а сейчас по ходу действия, когда кто-то обращается к нам. Кому-то сразу поможем. Вот, например, наша знакомая семья из Владимировки, у них сгорел дом, а прихожане и сёстры им помогали.

    На праздники раньше был торжественный пир, ужин для всех. А сейчас практически только для прихожан, ведь этот пир организовывается после службы. Потому что служба, а не потому что мы просто решили вкусно поесть. Это не мероприятие. На разные праздники мы ставим стол, предлагаем еду всем.

    Раньше делали подарки детям из малоимущих семей, организовали летний детский лагерь в нашем приходе. Но это, наверное, другое дело. Приезжают к нам люди из Дома престарелых послушать орган. Ну, это не материальная помощь, но почему бы и нет. Приезжают студенты, просто желающие приходят в будние дни послушать инструмент. Организуем небольшие встречи по поводу органной музыки.

    А в материальном плане. Вы, наверное, заметили, у нашего храма не стоят люди. Прихожан у нас на самом деле очень мало, нет у нас такой текучки людей, нет скопления народа. Вот, наверное, и поняли, что особо у нас ненапобираешься.

    Протестантизм. Преображение через труд.

    Южно-Сахалинская центральная церковь «Благодать». Пастор Чун Якоб Бенги.

    Что касается благотворительности, то это всегда такое дело, о котором никогда не говорят, громко не заявляют, если люди делают это по-настоящему, от души. У нас рядом с церковью есть участок земли, где сейчас стоят старые полуразваленные дома. И у меня есть такое желание, подготовить там базу. Чтобы если пришёл голодный человек, накормить его. Но я думаю так, что только накормить — это ещё не совсем помощь. В нашем понимании помочь человеку — накормить и отправить — это не настоящая помощь.

    Почему? Потому что сегодня он съест хлеб, а завтра он опять голодный. Один раз одежду на него ты наденешь, а потом всё износится и опять он обнажён. Поэтому у меня другие мысли. Я бы хотел этот участок, если нам его дадут, приобрести и там построить здание метров двадцать на тридцать, а может даже и больше, построить там жилые комнаты, и помогать людям, которым жить негде. Которые голодные, или в каких-то трудных обстоятельствах жизненных оказались. И сделать там такой центр, куда люди смогут каждый день приходить, где мы сможем общаться с ними.

    Эти люди живут в проблемах, не знают, куда себя вообще деть, когда оказываются в таких условиях. Надо чтобы они нашли смысл жизни, во-первых. И что бы они вернулись к жизни нормальной, человеческой. Потому что если сегодня накормить и отправить куда-то, то он будет всю жизнь нищим. И получается, что нет ни смысла, ни результата. А тот который просит, клянчит каждый день, у того надежды нет.

    Мы писали заявление на эту землю, но нам её пока не дали. Хотелось бы построить такой центр, чтобы в день по сто человек, по двести человек могли приходить туда поесть. Для того, чтобы принимать этих людей, обучать их, чтобы работать и чтобы они изменили свою жизнь.

    Призвание церкви в отношении таких людей отличается от политики государства. Потому что наша цель чтоб они для начала встретились с Богом, чтобы они были верующими людьми. А потом чтобы они привыкли трудиться, чтобы научились трудолюбию, потому что обычно такие люди этого не умеют. Научить их всему. Чтоб они замуж выходили, семью создавали, чтоб могли самостоятельно выживать, чтоб стали нормальными членами общества. Поэтому говоря о помощи таким людям нельзя думать так узко: накормил и отправил. Если мы будем так поступать, то будем делать только хуже.

    Сейчас этими пороками страдают не только люди в возрасте. Молодых таких очень много. Наркоманы, алкоголики, хулиганы, бесцельно живут и не имеют будущего. Поэтому хочется именно так служить обществу. Хочется, чтобы люди приходили и получали настоящую помощь. Здесь места может и нет, но вот мы построим культурный центр в Долинске и устроим им там такую возможность.

    У нас есть много детских домов и дома престарелых. И если людям помогать узко, то они на всю жизнь останутся с таким мышлением, что я сирота, мне должны все помогать или то, что я пожилой человек, мне некому помочь, государство должно меня обеспечивать.

    Сейчас надо больше обращаться к молодёжи. Чтоб она училась правильной жизни, учились работать, чтоб делали свой хороший вклад в будущее. Ведь в каком направлении движется молодёжь, в таком идёт и вся страна. Если молодёжь погибнет в России и разложится, то будущего у страны не будет. Я имею российское гражданство и говорю как россиянин, что это очень важно для России.

    На Сахалине много свободной земли. Если будет один гектар, то я хочу дать человеку эту землю, чтоб он там дом построил, чтоб сажал картошку, разводил свиней и куриц. Если он так будет жить, то будет обеспечен полностью и сама жизнь у него изменится.

    Мы постоянно ведём служения в тюрьмах. Раз в две недели посещаем колонии: первую и третью. Мы им каждый раз, если вы выходите из тюрьмы, если вам некуда пойти, приходите к нам в церковь. Потому что людям, которые очень долго находятся в тюрьме, приходится трудно. Они не могут работать, не хотят. Но есть и те, кто хотят измениться и они приходят. Таких у нас человек двадцать. Конечно, тяжело с такими людьми и многие уходят, потом возвращаются, новые приходят. Если человек хочет, он остаётся.

    Мы не можем просто принять человека и кормить. Наша цель изменить его. У людей, вышедших из тюрьмы, изранена душа, они очень чёрствые. И если он займётся, например, выращиванием цветов, то ему станет лучше. Есть даже такая терапия для заключённых.

    Я верю, что Бог даст мне долгую жизнь, что бы я успел осуществить свои мечты и планы.

    Наши верующие — очень активные люди. У нас, например, есть больничные служения. Всё с разрешения главного врача, конечно. Там много одиноких людей, которых никто не посещает. Они со слезами на глазах принимают нашу помощь.

    Православие. Социальное служение и грани нищеты.

    Священник Воскресенского Кафедрального Собора иерей Роман.

    В Русской Православной Церкви издавна помогали, помогают и будут помогать всем, кто обращается к нам: нуждающимся и в духовном, и в материальном плане. Православная Церковь действует в нескольких направлениях своего социального служения. И Патриарх Московский и всея Руси Кирилл особо уделяет внимание именно социальному служению в Церкви.

    Для этого существует целый Синодальный отдел по социальному служению. У нас в Южно-Сахалинской и Курильской Епархии также существует отдел, который занимается теми людьми, которые попадают в трудную жизненную ситуацию. При нашем кафедральном соборе мы всегда оказываем помощь обращающимся. Мы оказываем помощь либо одеждой, либо продуктами питания.

    Но, к сожалению, не все люди должным образом положительно относятся к такой помощи. Потому что часто приходят люди, которым просто нужны деньги на употребление алкоголя, наркотических средств и так далее. Мы предоставляем продукты, а они выходят за забор и тут же их выкидывают. Либо приходит человек и говорит, что ему нужно добраться до Ноглик, например. Вот была ситуация: я беру деньги, даже покупаю ему билет, а на следующее утро он опять приходит пьяный и просит денег до Ноглик.

    Таким, конечно, мы не можем оказывать материальную поддержку. Но есть действительно люди, в этом нуждающиеся. Приходят женщины с детьми, попавшие в трудную ситуацию. Им мы всегда оказываем помощь. «Раздавай нуждающимся, бедным, но не раздавай пьяницам и лодырям," - так говорил святитель Тихон Задонский. Нужно чётко разграничивать: те люди, которые действительно попали в особые условия и те, кто просто вот… вон человек, (прим. Ред.- батюшка указал на нищего у дороги) который просит у машины. Я его вижу каждый день. Просит на одно и то же.

    Выпускники Богословских курсов, мои бывшие студентки, организовали общество. Его название «Региональная общественная организация «Милосердие». Они совершают выезды, в Синегорск, например. Там есть социальное учреждение, пациенты которой являются инвалидами. Им они оказывают не только материальную поддержку, но прежде всего и духовную. И даже просто пообщаться. Мы устраиваем для них концерты.

    Некоторые находятся у нас на попечении. Вот есть женщина, у неё травма позвоночника, к ней наши ребята приходят, дом убирают, оказывают моральную поддержку. Общество «Милосердие» ездило 2 и 5 мая в Поронайск и Макаров в детские реабилитационные центры. В Поронайске этот центр называется «Надежда». Там находятся дети от трёх лет, а также группы дневного пребывания, дети из неблагополучных семей, сироты. Мы привозили им группу «Конфетти», которая устроила шоу мыльных пузырей, показала фокусы. Дети были в восторге. В Макарове была такая же программа.

    Мы стараемся хотя бы два-три раза в год так выезжать. Ко Дню защиты детей планируем ещё одну поездку, но уже с другой программой. Естественно привозим подарки, игрушки. Где можем, помогаем. Сотрудничаем с социальными государственными организациями. Но главное нужно понять, что Церковь не стремится замещать и никогда не сможет заместить функцию, возложенную на социальных работников и социальные службы. Но мы можем, и хотим, и должны активно им помогать.

    В Епархии есть отдел по церковной благотворительности и социальному служению. Его руководитель — протоиерей Максим Лобановский. Под его началом существуют различные проекты, в том числе грантовый проект «Милосердие» направленный на женщин, попавших в трудную жизненную ситуацию. Он ведётся уже второй год и этим занимается лично отец Максим.

    Матушка Илариона возглавляет молодёжный корпус «Доброе дело». В него входят прихожане разных православных приходов студенческого возраста: непосредственно студенты и те, кто начинает работать. Этот корпус опекает Южно-Сахалинские учреждения. В деятельность волонтёрского корпуса входит не только организация мероприятий, таких как Кирилло-Мефодиевские Чтения. Это ещё и социальная работа, общение.

    Раз в две недели ребята встречаются в «Доме инвалидов», поднимаются на третий-четвёртый этаж, там, где пожилые-ходячие. Навещают их редко и им нужно общение. А на первом этаже Дома инвалидов расположен пансионат для лежачих. В три часа каждое воскресенье в Доме инвалидов совершается молебен с акафистом Пресвятой Богородице. И всех желающих ребята привозят на колясках. Также волонтеры регулярно выступают с различными сценическими постановками в наркологическом диспансере, в детской воспитательной колонии, социально-реабилитационных центрах. Помимо концертов проводятся лекции и беседы, как в воскресных школах.

    Кроме того «Милосердие» курирует Психоневрологический диспансер. Это, наверное, самое тяжёлое. Мы активно сотрудничаем с главным врачом, приезжаем туда, помогаем. Специфика там особенная, и чтоб общаться нужен определенный настрой и некий социальный опыт. То есть основная помощь — это поддержка, общение, а материальная — это на какие-то праздники, мы дарим подарки, одежду приносим.

    У нас многие спрашивали об объявлении, которое мы вывесили совсем недавно, и многие пытаются выяснить, как оно появилось. Само это объявление — это результат жалоб прихожан, которые приходят в храм и жалуются батюшке, почему он не следит за бомжами у ворот. На большие праздники у врат стоят по 15−30 человек, пьяные. Прихожане им деньги не дают, а они их ещё и обматерят рано утром. Мы идём в полицию. Полиция говорит, что это не территория собора и сделать ничего не может. Попытки убедить не появляться здесь в пьяном виде никакого успеха не приносят. Люди разные, некоторые могут быть больны туберкулёзом, они же не проверяются. Кто-то из заключения вышел. А люди идут в храм с маленькими детьми. Было даже такое, что один из стоящих бросился насиловать девушку. Вот и представьте, какая ситуация получается. Поэтому повесили такие плакаты. Надеемся на сознательность не только прихожан, но и других людей. Будут читать этот плакат, и поймут, что лучше… Это конечно проще, подать пять рублей, но не лучше ли сделать над собой труд и принести реальную пользу?

    Есть два понятия: нищие и нуждающиеся. Нищие, вот так посмотришь, сидят, вроде просят милостыню, но от продуктов отказываются, выкидывают. Тут очень тонкая грань и здесь — на усмотрение каждого.

    Вместо заключения.

    Стоял у одного супермаркета мальчик, просил денег на «хлебушек». Подошла я к нему, предложила купить булку и какую-нибудь газировку (ну, ребёнок всё-таки). Мальчик выпучил глаза, захлопал ресничками и выпалил: «Не надо мне хлеба! Ты мне денег дай». Тогда я поинтересовалась, зачем ему деньги. «На хлеб!» — снова сказал он.

    Нищий — это состояние души. Разум таких людей практически окукливается, они перестают искать выход из сложившийся ситуации. А в итоге, даже если их берут за руку и к этому выходу ведут, они начинают отчаянно вырываться: зачем работать, когда можно получить всё даром? Государство поможет пособиями (это особенно страшная тема для США, например), церковь оденет и накормит, а на милостыню можно и прикупить чего «нетипичного». Рука дающего-то всегда рада сбросить лишнюю мелочь в ближайшую миску. О последствиях же она не думает — ей нечем.

    Нашли ошибку в тексте?
    Выделите её и нажмите Ctrl + Enter

    Просмотров: 4718

    Если материал вам понравился,
    расскажите о нем друзьям. Спасибо!

    Комментарии для сайта Cackle

    Читайте также

    Недвижимость

    Авто