Нашлись сахалинцы, призывающие поддержать "Закон подлецов"

Не поверила своим глазам, когда увидела на одном из сахалинских форумов (никто не догадался на каком) обращение некоего Бориса к землякам с призывом поддержать (!) «закон Димы Яковлева», он же «Закон подлецов».

Для тех, кто по каким-то причинам не знает, объясняю коротко: Депутаты госдумы придумали закон, запрещающий гражданам США усыновлять российских сирот. Он уже вступил в силу. Таким был ответ российских законодателей на «Акт Магнитского» принятый в США. Который, в свою очередь, запрещает некоторым нашим чиновникам (запятнавшим себя в коррупционных скандалах, по версии американцев) хранить деньги в американских банках, да и вообще посещать США.

Для тех, кто считает, что «закон Димы Яковлева» — это чистосердечная забота о детях, рекомендую: посмотрите этот старый сюжет НТВ. Сюжет тех времён, когда не всё на этом канале делалось по заказу, кое-что делалось по совести. А подобного «закона» никто и предположить не мог. Серьёзно, не пожалейте времени.

Запись на форуме выглядит так: «НАРОД, осуществляется сбор подписей в поддержку „Закона Димы Яковлева“ по общественной инициативе для передачи в ГД РФ: http://www.za-detei.ru Прошу тех, кто одобряет принятый и подписанный „закон Димы Яковлева“, поддержать курс на суверенитет и возрождение нашей великой страны на основе ее ценностей».

По ссылке неизвестно кому принадлежащий сайт, с тем же призывом «поддержать суверенитет» и «возродить страну на основе её ценностей». По сути — голосовалка на красивом фоне. Чтобы оставить свой голос нужно ввести номер телефона и адрес электронной почты. Наши умельцы уже проверили — голосовалка принимает с одного адреса и одного номера сколько угодно голосов. Мог вполне сесть один человек и намотать со своего компьютера все 189 000 «подписей». Фарс. Зачем это нужно, тем более, что закон уже принят и вступил в силу? Можно только предполагать. Вариант пока один — для пропаганды. Смотрите, мол, недовольные! Народ поддерживает!

Но согласно комментариям на том же форуме, как минимум 30 сахалинцев свою подпись оставили. Поддержали закон, отнимающий у сирот-инвалидов (американцы усыновляли только больных российских детей) последнюю надежду на жизнь в приспособленной для инвалидов стране.

Эмоциональное отступление автора: Когда наблюдаешь такие вещи — глупость, жестокость, самодурство, отсутствие здравого смысла — это всё где-то там, далеко. И рассматривается как нечто абстрактное, может даже фантастическое. Но когда узнаешь, что люди, поддерживающие подобное, живут где-то совсем рядом, в родном Южно-Сахалинске, становится по-настоящему страшно и горько. Как будто фантастический нарисованный монстр обретает плоть.

Ну что же, если споры об «антисиротском законе» докатились до Сахалина, не будем далеко ходить. Спросим у сахалинца — каково это выживать в России человеку, прикованному к инвалидному креслу и не имеющему родительской поддержки?

Знакомьтесь, Ирина Иванова. Ходить она не могла никогда — дефект ног врождённый. Но ей удалось создать нормальную семью, вырастить здоровую дочь. Она живёт в хорошей квартире. За которую каждый месяц отдаёт всю свою пенсию. На еду и одежду остаётся только пенсия мужа. Дочке-студентке стипендию не платят, так как семья Ирины официально малоимущей не считается. Они имели бы этот статус, если бы получали пенсию на 100 рублей меньше, чем сейчас. А так… Государство считает, что они могут справиться сами. И они справляются. Даже такая жизнь для инвалида в нашей стране — это счастье. Успех. Повезло.

— Я родилась в Углегорске, — рассказывает Ирина, — у меня были друзья. Я не могла к ним в гости ходить, а они приходили. Когда мне исполнилось 15 лет, маму лишили родительских прав. Меня отправили в специальный интернат для детей-инвалидов в Амурской области. А сестру в детский дом в Троицком.

— Вы постоянно находились в стенах интерната или вас куда-нибудь вывозили?

— Да, конечно, на такие праздники как 1 мая и 9 мая нас возили на экскурсию к памятникам. Есть там такой мемориал освободителям родины. Мне очень нравились эти поездки! Было так интересно. Нам всё показывали, рассказывали. Мы же не знали этого всего. А когда я закончила школу, меня перевели в дом престарелых и инвалидов там же в Амурской области.

— Как вы познакомились со своим мужем?

— Он сначала был в том же детском доме, что и я. Только он старше. Когда он выпустился — устроился на работу. А в 1992ом году тяжёлые были времена, тогда всех сокращали. В первую очередь инвалидов, конечно, увольняли. Он потерял работу, из общежития выгнали. И он был вынужден переселиться в дом инвалидов. Там мы снова встретились. И у нас начался роман. Потом поженились. Яна родилась.

— Где вы жили с новорождённой дочкой? Какие были условия?

— Условия были ужасные! Нам после свадьбы дали отдельную комнату в том же доме для престарелых и инвалидов. А там же всё общее — туалет, ванна, кухня. И люди разные. Много стариков, много ранее судимых. Очень было тяжело! Я не могла там жить! Пробовали выбить квартиру у государства, но это, я вам скажу, не реально! Через столько инстанций надо пройти! Прокуратура и всё прочее. А как? Если я до них даже добраться не могла.

— Как вы попали обратно на Сахалин?

— Меня сестра забрала. Вместе с семьёй поселила в свою квартирку. Так и жили. Через несколько лет только удалось разъехаться.

— Вы пытались получить какое-то образование, кроме среднего?

— Да что вы! Нас никуда не брали. Никуда. В любой ВУЗ нужно прийти. А я в автобус-то не могу сесть. Даже по улицам не везде на коляске проедешь. Это сейчас есть интернет, хоть какие-то возможности для учёбы. Тогда не было ничего. Таким, как я полагалось только сидеть на одном месте и всё.

— А с работой как?

— Я пыталась найти работу какую-нибудь на дому. Что-нибудь клеить, копировать, считать, заполнять. Но ничего не получилось. Везде, куда я обращалась, говорили, что у них и для здоровых-то людей мест рабочих нет. Что уж говорить об инвалидах?

— И как же быть? На что жить тогда?

— На пенсию. Знаете, инвалиды — это в России самая низшая категория людей. И сами никаких возможностей не имеем, и даже государство не помогает. Прожиточный минимум у нас ещё ниже, чем у здоровых. Вот это как так? Инвалиду же больше нужно. Лекарства всякие, кому-то сиделка нужна. Я общаюсь до сих пор с некоторыми друзьями из детского дома. Очень не многим удалось наладить нормальную жизнь, как мне. Буквально единицы вырываются из стен дома престарелых.

— Как, по-вашему, наш город приспособлен для инвалидов хоть как-то?

— Южно-Сахалинск? Вообще не приспособлен! Даже те немногие пандусы, которые есть, они стоят просто для галочки. На них не возможно заехать на коляске. Вот у меня тут рядом с домом магазин с пандусом, на который я заехать не могу. Пробовала. Там подальше ещё магазин есть и тоже попасть в него не возможно. Автобусы, тротуары, двери, лифты — ничего в городе не приспособлено для передвижения на коляске.

Вот вам и «суверенитет», вот вам и «национальные ценности». Сторонники «закона Димы Яковлева» провозглашают лозунги вроде «наши дети — наша ответственность», уверяют, что мы сами должны разобраться со своими проблемами, а не «экспортировать» своих граждан за рубеж. Может они и правы. Вот только не с запрета на выезд нужно начинать. Давайте пофантазируем. Допустим, что под действием пропаганды сейчас каждый российский гражданин усыновит по ребёнку. Детские дома опустеют. Сироты обретут родителей. Замечательно! Но даже в такой гипотетической ситуации, по всей стране не появятся в одночасье нормальные пандусы у каждой двери, нормальные широкие лифты в каждом здании, приспособленные для инвалидов автобусы в каждом городе. И указывать пальцами на инвалидов прохожие на улицах так сразу не перестанут. Будем честными — вся наша страна не приспособлена для нормальной жизни инвалидов. Ни технически, ни морально. Нас уверяют с экранов, что «что-то делается». Но давайте представим (мы, ведь, фантазируем), что все чиновники в одночасье разлюбили деньги и полюбили работать. Бросили все силы и бюджеты на перестройку городов, перекладку улиц, строительство пандусов и лифтов. Даже в такой ситуации, те дети-инвалиды, которые уже есть, они не дождутся. Сегодняшние воспитанники интернатов уже никогда не найдут работу, не сядут за руль своего автомобиля. Они уже не имеют надежды на полноценную жизнь.

Ещё одно отступление: Каким бы ни было моё удивление, когда я узнала о сахалинцах поддерживающих «закон подлецов», главный шок ждал меня впереди. В ответе на последний вопрос, который я задала Ирине Ивановой.

— Ирина, а как вы лично относитесь к так называемому «закону Димы Яковлева»?

— Мне кажется, что это правильный закон. Пусть лучше дети остаются здесь. А то за их судьбой там в Америке следить же не могут. Да, некоторые живут хорошо, но многие погибают. У нас тоже погибают, но здесь хотя бы виновных наказывают. А в Америке их никто не наказывает.

Мир перевернулся. Человек, ощутивший на собственной жизни, что инвалиды в России это «низшая категория людей», которые не могут ни учиться, ни работать, ни в магазин сходить, безоговорочно верит словам из телевизора. И с уверенность повторяет: «здесь лучше».

Нет, я не изменила своего отношения к «закону подлецов» после этих слов Ирины. Потому что когда я услышала про «некоторых», которые живут хорошо и «многих», которые умирают, я разыскала официальную статистику. За последний год наши граждане усыновили 7416 российских детей, иностранные — 3400; за 15 лет в российских приёмных семьях погибли 1220 детей, в иностранных — 19; за эти же пятнадцать лет российские усыновители вернули в детские дома 50 000 детей, иностранные — одного.

Я не изменила своего мнения, потому что слышала вот это выступление депутата из Пскова.

Такого не покажут по центральным каналам.

Я не изменила своего мнения, потому что знаю — этот закон противоречит целому ряду правовых норм, потому что читала выдержку из дневника американской мамы, читала, что пишут Путину российские усыновители и что пишут американские семьи, воспитывающие наших детей.

Я не изменю своего мнения, потому что знаю много счастливых историй и много печальных. Потому что я знаю, как у нас наказывают тех, кто убивает детей. Потому что пока федеральные каналы крутили ток-шоу и новости про Путина, я смотрела на «Дожде» трансляцию с митинга, о котором ни слова не услышали зрители «Вестей» или «Первого канала».

Я благодарю Ирину за данное интервью, я прошу у неё прощения за моё несогласие, я прошу её просмотреть все те ссылки, которые есть в этом тексте.

Этот её ответ напомнил мне страшный эпизод из событий в Беслане. Когда в школе, захваченной террористами, произошёл взрыв, одну маленькую девочку вынесло взрывной волной в окно. Она очнулась и начала подниматься на ноги. Снайперы и журналисты, наблюдающие за школой, с замиранием сердца следили за девочкой, ждали, что она побежит подальше от здания, к милиционерам и врачам. Девочка поднялась на ноги, подошла к окну, из которого выпала, и стала забираться в него обратно. Никто не знает почему. Контузия? Шок? Стремление вернуться в привычную среду, пусть даже там бушует смерть?

С этими странными законами, с этими странными призывами поддержать их, мне кажется, что контужена у нас вся страна. И выброшенные в окно люди забираются обратно, потому что «здесь лучше». Всё, что я могу для них сделать — написать этот текст. И извиниться перед вами за его излишнюю, быть может, эмоциональность.

P. S.: Портал Citysakh.ru направил официальное обращение к нашему сахалинскому депутату Георгию Карлову, которого мы с вами выбрали в государственную думу, с просьбой дать комментарий о «законе Димы Яковлева» и своём участии в его принятии. Полученный ответ будет опубликован.